Алхимик с боевым дипломом - Страница 118

118

Я старался объединить сухие строчки отчетов с собственными представлениями на эту тему.

Да, времечко было удивительнее некуда. Как они уцелели тогда, понять не могу. Общество избавилось от постоянного контроля, костров на площадях и запретов на магию. Клево, очень хорошо, но почему они решили, что смогут прожить без контроля вообще? Объяснение одно – единственным источником знаний о волшебстве служили сказки. Люди верили, что результат общения с эмпатом зависит от силы воли, что из благих побуждений совершают только хорошие поступки, а для того чтобы запретить какую-нибудь практику, следует сослаться на прецедент. Искусники стали легальной политической партией, умами владели сладостные грезы, а беспощадная сила обеих магий молчаливо присутствовала рядом.

К счастью, в Ингернике оставалось небольшое количество людей, которые в силу своего возраста относились к происходящему более осторожно. Причем если черные маги (каждый по отдельности) были полны скепсиса, то белая община в целом склонялась к оптимистичным прогнозам. Надо ли говорить, на чью долю пришелся первый нежданчик? Появление «слез дракона», зелья, то ли извлеченного из недр архивов инквизиции, то ли изобретенного вновь, подействовало отрезвляюще. Сохранившие способность мыслить здраво огляделись по сторонам и обнаружили, что насилие, источником которого раньше являлось государство, потихоньку опустилось на уровень отдельного гражданина и никто не знает, что с этим делать.

Папа воспринял смутное время с энтузиазмом (это было видно по количеству документов), много путешествовал, опробовал разные занятия, но в конце концов остановился на карьере офицера вновь созданного надзора (возможно, учитывая репутацию деда, особого выбора у него и не было). Вот тут-то он и развернулся! Большую часть сундука занимали отчеты о его развлечениях за последующие десять лет (не так уж молниеносно она происходила, эта Реформация).

Тодер Тангор возглавил в НЗАМИПС отдел по преступлениям против личности (магическим, естественно). Черных маньяков вопреки ожиданиям общественности оказалось не так уж много, зато Искусники быстро радикализировались: часть по-прежнему настаивала на новых реформах в пользу еще больших свобод, а остальные решили использовать уже имеющиеся – после пары лет глухого противостояния произошел инцидент в Нинтарке, превративший одиозный город в беспокойное кладбище. Что противнее всего: о деятельности Сигизмунда Салариса было известно, готовился его арест, но тогдашний министр отказался подписывать ордер – на него давили. И в надзоре решили преподать политикам урок. Оставалось надеяться, что папа не рассчитывал на тот кошмар, которым все обернулось.

М-да, прецедент вышел хоть куда, аргумент что надо. На волне паники и неразберихи НЗАМИПС едва не совершил военный переворот, стремясь наказать всех виновных, а в юриспруденции появился новый термин «теологическая угроза» – магия научила людей себя уважать. Получивший особые полномочия, капитан Тангор обрушил на обнаглевших белых всю мощь государственной репрессивной машины, помноженную на опыт потомственного инквизитора, и никто не пытался его остановить. Казавшаяся непобедимой секта рассеялась как дым. Удивительное время, что и говорить.

Последние папки относились к разделу «Долго и счастливо». Ну относительно долго. Старший координатор северо-западного региона Тодер Тангор вернулся в Финкаун, женился и принялся мирно терроризировать нежитей на подведомственной территории. Свойственный черным пофигизм, впрочем, не мешал ему писать докладные записки о том, что с разгромленной сектой не все так просто. Осталась невыясненной личность нескольких Посвященных, цель замысловатых ритуалов, которыми занималась наименее заметная, но наиболее невменяемая часть Искусников. В какой-то момент эти записки стали накладываться на сообщения об исчезновении улик и архивов, странных происшествиях с занимавшимися этим делом сотрудниками надзора, а иногда и с их семьями.

Потом наступил час икс.

Черный маг не мог усомниться в своей силе, физически не мог. Он до последнего был уверен, что сумеет разобраться с теми, кто придет к нему, сам, а потому участвовал в боевых операциях так, словно ничего не происходило. Горе-следователи так и не смогли потом выяснить, был ли это сложный откат или нападающие использовали прототип того заклятия, с которым я разбирался в Арангене, а теперь уже не поймешь. Эксперты утверждали, что он умер раньше, чем упал на землю, рядом нашли нечто сильно напоминающее наконечник стрелы (треугольное и оплавленное). Все.

Дальше следовали глубокомысленные рассуждения, почему мама так резко снялась с места, и туманные намеки на то, что некоторым из недавно захваченных сектантов известно слово «мотоцикл». А что тут намекать? Если бы дело было только в отце, мы существовали бы, как математические формулы, – каждый в своем уравнении и общего решения не имеет. Допустим, узнать, кто подставил их в Хо-Карге, Искусники не могли. Но тронутый Шорохом финансист секты наверняка насвистел кому надо о моей роли в исчезновении Учителя Лорана (а если не он, то Сэм, которого жандармы так и не поймали). В Арангене меня тоже видела куча народу – дело вышло шумное. Прежде сектанты переходили на личности, имея гораздо меньший повод.

Я разглядывал завалы прочитанных бумаг с чувством непередаваемого дискомфорта. Называется, полюбопытствовал. Вот так живешь, радуешься, а потом выясняется, что тебе уже и могилка выкопана, и веночек заказан. Если год назад я искренне считал, что Искусникам будет достаточно сказать «бу!», то теперь стало ясно, что так просто от них не отделаться – привезенная карликом подборка внушала. Да, я тоже черный маг и физически не могу усомниться в собственной силе, но у меня есть опыт двух почти смертей, укрощения Шороха и память нескольких мертвецов. Отсюда мораль: надо быть готовым ко всему.

118